Тихон Булычев: человек и пароход
Вятский купец Тихон Филиппович Булычев (1847–1926) был широко известен при жизни как человек очень богатый, щедрый и эпатажный. В современном Кирове о Булычеве помнят в первую очередь благодаря его уникальному особняку на улице Ленина, построенному в несвойственном провинции стиле. В то же время интерес, безусловно, представляет не только «Красный замок» Булычева, но и противоречивая личность самого владельца дома, зачастую совершенно малоизвестная широкой публике. Кем же был Тихон Булычев на самом деле? Попытаемся разобраться в этом вопросе.
Купцы Булычевы происходили из крестьян Орловской округи вятской земли. Крестьянин Никита Семенов Булычев переселился в Орлов в 1739 г., это был самый ранний из известных нам предков Тихона Булычева. Его потомок – Егор Никитич Булычев в конце XVIII в. уже вел заграничную торговлю через Архангельский порт, имел непосредственные контакты с лондонскими торговыми фирмами. Тем же занимались и наследники Егора Булычева.
Тихон Булычев родился 26 апреля 1847 г. в купеческой семье в городе Орлове. Воспитание и образование Булычев получил самые простые. Отец Тихона, Филипп Тихонович, продолжал дело предков, к тому же занялся пароходством. Открыл вначале пароходную линию на Северной Двине, а потом и на Вятке. Часто брал с собой в торговые поездки подросшего сына, и, наряду с обучением у нанимаемых дома учителей, тот узнал от отца секреты купеческого ремесла. В 1872 г. Тихон становится владельцем всех семейных капиталов.
Интересно, что первоначально Т. Ф. Булычев не имел четко определенных планов стать крупным предпринимателем. В 1876 г. молодой купец был избран в родном Орлове городским головой. Вступив в должность, он решил проявить принципиальность в кадровых вопросах и уволил секретаря А. Н. Ипатьева. Дал ему 25 рублей для поездки в Вятку с целью поиска нового места работы. Однако для Ипатьева увольнение стало очень мощным нервным потрясением. Движимый жаждой мести, Ипатьев буквально сошел с ума, вынашивая планы возмездия. В итоге он явился на заседание думы и выстрелил в Булычева, но пуля прошла мимо и попала в ободок венского гнутого кресла. После этого происшествия Булычев отказался от должности и никаких высоких общественных постов больше не занимал, уехал в Вятку и сконцентрировался полностью на делах пароходства. Ипатьев же был оправдан судом присяжных.
Свое состояние Булычев заработал на перевозках пассажиров до Казани и Нижнего Новгорода, сельскохозяйственных грузов по Вятке, Каме и Волге – до Рыбинска и Астрахани. К началу XX в. Булычев довел численность своего флота до 19 пароходов. В 1902 г. им совместно с Яковом Тырышкиным и Торговым домом «Наследники коммерции советника Ивана Васильевича Александрова» было создано «Товарищество Вятско-Волжского пароходства». Булычев стал директором-распорядителем нового акционерного предприятия и вскоре объявил себя миллионером. Товарищество вплоть до национализации в 1918 г. приносило большой доход его членам. Это позволяло Тихону Булычеву заниматься благотворительной и общественной деятельностью.
Булычев вошел в историю как крупнейший вятский благотворитель. Он был членом многочисленных общественных организаций: почетным попечителем Вятской мужской гимназии, почетным блюстителем Вятского епархиального женского училища, почетным членом Попечительного комитета Вятской губернской публичной библиотеки и губернского попечительства детских приютов, членом местного управления Российского общества Красного Креста, членом губернского попечительного о тюрьмах комитета и т. д. Булычев содержал детский приют, построил для общежития мужской гимназии двухэтажный особняк (ныне – здание ВГГ), приобрел на свои деньги рентгеновский аппарат для губернской больницы. Во время Первой мировой войны Тихон Булычев делал большие пожертвования на содержание в вятских госпиталях раненых воинов, а также семьям ушедших на войну.
Однако ряд кировских историков считают, что на самом деле купец вовсе не был убежденным меценатом и бескорыстным покровителем вятской бедноты. По подсчетам краеведа Е. В. Березина, «на личные нужды Булычёв тратил гораздо больше, чем на благотворительные цели». И равно как о меценатстве, так и о скупости знаменитого пароходчика ходили легенды. Рассказывали, что как-то раз на охоте он провалился в болото и стал тонуть. Случайно оказавшийся неподалёку охотник, рискуя собой, его вытащил. Булычев, дескать, обещал озолотить своего спасителя, но, когда тот явился за наградой, выдал ему один рубль – и всё. Впрочем, выражаясь современным языком, Булычев был неплохим пиарщиком и смог закрепить себя в общественном сознании как благотворителя и попечителя. Е. В. Березин обращает внимание на периодичность появления в вятских газетах начала XX в. небольших заметок о публичных подарках и пожертвованиях Булычева тому или иному заведению. Интересен в данном контексте и тот факт, что своим судам Тихон Булычёв давал значимые наименования, которые складывались в ласкавшую его слух фразу – в полный титул его отца, основателя булычевского пароходства: «Потомственный», «Почётный», «Гражданин», «Филипп Булычев».
Вятские гимназисты называли Булычева за глаза Дон Кихот в честь легендарного героя Сервантеса, с которым купец имел некое внешнее портретное сходство. Из воспоминаний судового механика К. И. Бердникова вырисовывается такой внешний облик купца: «…высокого роста, худощавый, с острой бородкой». Мемуарист А. А. Прозоров отмечает, что Булычев выделялся среди вятского общества нестандартными манерами. Например, он никогда не носил с собой наличных денег. Все его капиталы хранились в конторе речного пароходства, когда же пришла советская власть и национализировала эти деньги, то Тихон Филиппович остался буквально совсем ни с чем. А. А. Прозоров писал, что когда Булычев уехал из города, в кармане у него было всего каких-то сто рублей. Среди вятского общества Булычев считался любителем различных технических новинок. Известно, что электрическое освещение вятчане впервые увидели в начале 1890-х гг. именно на пароходе «Ф. Булычев». Первый в Вятке телефон тоже появился у Булычева в собственном доме рядом со Стефановской церковью. В 1885 г. телефонная линия связала контору Т. Ф. Булычева со складом керосина на берегу реки Вятки.
Вообще же в Вятке количество легенд, слухов и баек про Булычева исчислялось сотнями. Притчей во языцех стала личная жизнь владельца Вятско-Камского пароходства, его якобы неудачный брак и ссора с любимой дочерью, которой претила провинциальная атмосфера губернского города и нравился столичный светский лоск. Дочь мецената проживала в Петербурге, отец же мечтал, чтобы она вернулась на Вятку. По легенде, для этого Булычев решил построить на улице Николаевской свой знаменитый особняк, в народе называемый «Красный замок». Однако, несмотря на все красоты здания, ни дочь, ни жена к Булычеву не вернулись. Впрочем, до сих пор доподлинно не известно, было ли связано строительство здания каким-либо образом с дочерью Булычева. Всего же у него в браке с Екатериной Александровной было четверо детей: Александра (1874 г.), Валентина (1878 г.), Николай (1888 г.), Вера (1890 г.). Валентина умерла в 1887 г., Вера и Александра, конечно, могли иметь гипотетическое отношение к легендарному зданию. Что касается жены, то тут история печальна своей прозаичностью – Булычев рано овдовел и, по воспоминаниям А. А. Прозорова, вел «уединенную жизнь».
Что точно нам известно, так это судьба наследника Булычева – рожденного в 1888 г. сына Николая. Вполне возможно, что разгадка истории строительства «Красного замка» лежит именно в плоскости взаимоотношений отца с сыном. По версии уже упомянутого А. А. Прозорова, Булычев хотел подарить замок сыну с только что родившей супругой. Но в доме, где жил наследник купца, произошел пожар, и только пришедшей в себя после родов супруге Николая Булычева пришлось спускаться при содействии акушерки со второго этажа горящего дома. В результате этого происшествия женщина испытала такой шок, что наотрез отказывалась дальше жить в здании, где больше двух этажей. Именно поэтому роскошный дом Булычева на улице Николаевской и стоял совершенно пустым посредине города.
«Высшим пилотажем» харизмы любого человека всегда считается вхождение в литературное произведение. Литературоведы долгое время придерживаются мнения, что именно Тихон Булычев послужил писателю А. М. Горькому прототипом образа главного героя в пьесе «Егор Булычев и другие». Интересно, что сам Горький не раз бывал на булычевских пароходах в качестве пассажира. 23 июля 1895 г. писатель опубликовал критическую заметку в «Самарской газете», где отзывался о вятском пароходовладельце как о безобразном хозяине реки Вятки», которая оказалась «в его полном и бесконтрольном распоряжении». Горький критиковал Булычева за то, что его пароходы ходят все время перегруженные, в связи с чем пассажиры испытывают определенные неудобства. Так что литератор был действительно осведомлен о Булычеве и его деятельности. К тому же, как указывал краевед Е. Д. Петряев, писатель в начале прошлого века бывал в Вятке и мог получить и дополнительную информацию об интересовавшем его человеке.
Как часто бывает в России, никто, даже самый богатый человек, не застрахован от обнищания в любую минуту. Так случилось и с некогда «хозяином Вятки» Булычевым. В 1918 г. после национализации флота Булычёв разом потерял все капиталы. Одно время он сидел в большевистском концлагере – заложником за сына, воевавшего у белых. После гибели Николая Тихона Филипповича выпустили, лагерь и смерть сына сильно надломили моральное и физическое здоровье Булычева. Он, когда-то слывший англоманом и щёголем, обнищал, много молился, из милости его подкармливали бывшие сотрудники. Умер Булычев в 1926 г. в возрасте 82 лет.